Лариса Луппиан: «В Театре им. Ленсовета особый дух»

Народная артистка России Лариса Регинальдовна Луппиан возглавляет Театр им. Ленсовета уже два года. Выдвижение ее в качестве художественного руководителя произошло на фоне сложной ситуации в театре, а согласие ее было, скорее, компромиссом, временной мерой, чтобы сохранить уникальный коллектив «ленсоветовцев». Что удалось сделать за это время, и как удается сохранять в театре им. Ленсовета его особый дух, узнаем у Ларисы Регинальновны Луппиан.

— Лариса Регинальновна, вы работаете на посту художественного руководителя Театра им. Ленсовета уже почти два года. Что удалось сделать? Как пережили пандемийные ограничения?

— Мы очень активно работаем, у нас выпускается много премьер, причем очень и очень разнообразных. Мы сделали новый проект на стыке литературы и театра — «Связь времен». На Малой сцене в первом отделении мы читаем классику, а во втором — современные петербургские авторы читают свои произведения. У нас прошло уже семь таких вечеров, и некоторые были настолько удачны, что мы решили сделать из этого спектакли. Последний год был невозможно сложный для всех, но мы его как-то лихо прошли, работали не переставая. Все время старались держать руку на пульсе. У нас очень развились социальные сети, до пандемии они были не так активны. Нам пришлось срочно наверстывать, разрабатывать новые формы работы со зрителем. Мы достали наши архивы, мы показали архивные спектакли, придумывали новые проекты, а потом, как только разрешили нам работать, сразу же приступили к репетициям и к началу сезона выпустили сразу три премьеры: «Утиную охоту» и «Бесприданницу», а на малой сцене — «Жизнь — сапожок непарный». Летом мы также придумали кинопроект по Бунину и Куприну. Тогда спектакли не показывали, значит, надо было это снять, теперь у нас появился трехчастный спектакль «Бунин. Он, она»: сначала артисты играют, а потом показываем видео.

— Внутренне для вас что-то изменилось? Стали более уверенны в работе, или новая должность много эмоций вызывает?

Не могу сказать, что я успокоилась и полностью уверена в себе. В жизни все меняется, то кажется, что все получается и можешь что-то решить, но потом вдруг какая-то паника наступает… тТ чувствуешь, что ты что-то недоделываешь и не находишь контакта с коллегами, а завтра вроде все хорошо.

— Какие женские черты помогают вам в работе, а какие мешают?

— Думаю, терпение — это основная черта, которая помогает. А мешает… У меня есть особенность — это нежелание спорить. Я лучше отступлю в сторону. Наверное, это не очень хорошо для руководителя. Если я чего-то и добиваюсь, то только окольными путями, напролом никогда не иду. Руководитель, наверное, должен быть более твердым и принципиальным. Но при этом меня очень трудно сбить с толку, я все помню и тем или иным способом, но своего добьюсь.

— Как сегодня принимаются решения в театре?

— У нас коллегиальный способ управления. Я никогда в одиночку ничего не решаю, советуюсь с коллегами. У нас есть малый и большой худсовет. К участию в большом худсовете приглашаются все члены коллектива, он абсолютно открытый. Любой может высказаться, внести свои предложения, пожелания. Думаю, что благодаря такой форме управления в театре обстановка немного улучшилась. Я приняла коллектив, разделенный на две половины. Я старалась не принимать это близко к сердцу. Надо было начать сближение, двигаться навстречу друг другу, и это сейчас происходит.

— Вы стараетесь приглашать разных режиссеров. Как выбираете их?

— Мы приглашаем разных режиссеров и будем это делать, чтобы у нашего зрителя был выбор. Часто режиссеров приводят наши артисты. Например, в апреле мы готовим премьеру «Игра в джин». Моя однокурсница Лидия Мельникова выступила с предложением взяться за эту пьесу и посоветовала режиссера Сергея Исаева. Зачастую сами артисты чувствуют себя готовыми взяться за постановку. Роман Кочержевский вот уже третий спектакль репетирует — за плечами у него «Мертвые души» и «Утиная охота», а сейчас он готовит «Тартюфа» Мольера. Иногда режиссеры приходят сами, приносят свои заявки. Например, так в нашем репертуаре появился спектакль молодого режиссера Инны Ароновой «Жизнь — сапожок непарный». Конечно, советуемся с экспертами «Золотой маски», кого пригласить, чтобы разнообразить репертуар, ищем современных авторов. Мне кажется, что это общая тенденция: сегодня становится меньше режиссерских театров. Такие режиссеры, как Бутусов или Серебренников, «подламывают» под себя театр, а все-таки театр — это государственное учреждение, он не может работать только на одного человека, пусть и обладающего яркой харизмой и несомненным талантом.

— Вы считаете, что будущее за театральными менеджерами?

— Да, эта тенденция началась с Олега Табакова, ее продолжили Евгений Миронов, Сергей Безруков, Нонна Гришаева. Мы в театре им. Ленсовета очень долго искали режиссера, который мог бы возглавить коллектив. В Петербурге сложная ситуация, те режиссеры, которые могли бы занять пост художественного руководителя Театра им. Ленсовета, быстро получили предложения в Москве и уехали. Я считаю, что в Петербурге должен работать петербургский человек, который заинтересован, чтобы остаться здесь жить, работать, чтобы здесь была его семья, квартира, чтобы ему было здесь комфортно, чтобы он чувствовал, что здесь его место, что он не временщик: приехал, поруководил и уехал.

— Вам не кажется, что при отсутствии главного режиссера будет все время меняться лицо театра?

— Я считаю, что лицо театра должна определять его труппа, ведь именно артисты каждый день выходят на сцену. Если актерский состав сильный, то будет как раз интересно посмотреть, как новый режиссер ее развернет, как он ее покажет. Это, наоборот, обогащает труппу театра. Например, у Бутусова постоянно были задействованы 10-15 человек, с которыми он все время работал, а все остальные простаивали. Сейчас у нас практически все заняты, и репертуар стал очень разнообразным. К нам вернулись наши старые зрители, и бутусовская публика осталась. И главное, что она не возмущается. Сначала эта часть зрителей была очень агрессивно настроена против меня, но сейчас я чувствую, что они успокоились, потому что все спектакли бутусовские идут, артисты работают, и теперь в нашем театре возможно все, надо только доказать, что это нужно.

— Вы верны одному театру уже несколько десятилетий. В театре им. Ленсовета за это время сменилось несколько эпох. Есть ли некая генеральная линия, которая прошла через все это время?

— Я поступила в 1970-м году на курс Игоря Владимирова, это был его первый, самый любимый курс, он в нас очень много вложил. В 2020-м году мы собирались отметить 50 лет нашего поступления. Хотели праздновать, но из-за карантина не смогли. Получается, что я в этом театре уже 50 лет. Я думаю, что все это время сохраняется некая ДНК, которую привил Владимиров, — это театральность, яркость, парадоксальность, умение повернуть спектакль острыми гранями. Это особый дух театра им. Ленсовета, и он не исчезает. Он проявлялся и при Владиславе Пази, вспомните спектакли: «Фредерик, или Бульвар преступлений», «Маленькая девочка», «Владимирская площадь», «Король, дама, валет», «Оскар и Розовая Дама». Яркие были постановки. Потом пришел Гарольд Стрелков и сделал «Испанскую балладу», которая долго шла в нашем театре. Потом настало время Юрия Бутусова — в его спектаклях много декораций, переодеваний, необычных мизансцен, но все равно в них оставалось некое хулиганство, юмор, сатира, эпатаж. Я надеюсь, что это останется в театре навсегда.

+ Беседовала Надежда Кокарева

Фотографии предоставлены пресс-службой Театра им. Ленсовета.

Материал опубликован в журнале «Театр+» №9 (март 2021).