«Школа. Студия. Мастерская». Диалоги Театр+ Арина Гулимова - Сергей Агафонов

Следующие участники рубрики «Диалоги» ученики Г.М. Козлова - выпускница этого года Арина Гулимова – её спектакль «Мой папа был вишней» по книге Анджелы Нанетти, поставленный в Омском академическом театре драмы, играли в рамках 6 фестиваля «Школа. Студия. Мастерская», и Сергей Агафонов, выпускник актерско-режиссерского курса 2005 года. Эскиз его спектакля «Паника. Мужчины на грани нервного срыва» по пьесе Мики Мюллюахо был сыгран в первый день фестиваля.

Сергей: Школа режиссуры Григория Козлова - чем ты пользуешься постоянно? Что ты считаешь для себя самым главным? Нужным и необходимым?

Арина: Мне кажется, Григорий Михайлович много говорит про работу с актером, взаимодействие по-человечески. Когда мы вместе что-то пытаемся найти, это не школа какой-то застройки, формалистики и так далее. Есть разбор, но есть человеческие взаимоотношения, которые в процессе работы для меня тоже очень важны, мне нравится, что это диалог. У каждого человека еще огромный свой личный багаж и мне кажется, интересно доставать из него что-то на сцене. И еще мне кто-то сказал, что вокруг Григория Михайловича всегда создается доброта.  И мне тоже очень важно, чтобы всем было тепло, чтоб не было абьюза, «жести».

Сергей: У меня как у режиссера было две работы, и обе были сделаны здесь в «Мастерской» и это не считается, потому что здесь ты «в кайфе» работаешь. А единственный проект, который был вне «Мастерской» — в Саратовском ТЮЗе, здесь, конечно, я бы не мог представить, чтобы я делал бы, если б у меня не было дома. Понятно, что когда-нибудь каждому из нас предстоит попасть в театр, в котором тебя вообще никак не ждут. Я как актер много, где поработал и понимаю, что без этого ощущения дома – никуда. Потому что я не только у Григория Михайловича учился, но и в Иркутском училище. Там тоже без доверительной атмосферы мне было очень тяжело. Без этого я вообще не понимаю зачем репетировать. И я раньше я думал, что это моя личная тема.  Но знаешь, что я сейчас для себя выделил главное – это «выход в тему». То, что я делал и в «Пяти вечерах», то, что делал в «Панике. Мужчины на грани нервного срыва» и в Саратове — с каждым у нас был разговор о том, чем живет персонаж.

Арина: да, мы тоже говорили об этом. Мы учились во время пандемии, и мы, наверное, не все взяли, что должны были. Последний год я очень много езжу по лабораториям и что-то добираю, а что-то, понимаю, я могу дать людям. Тут в театре «Мастерская» мы все друг друга понимаем: один мастер, все прекрасные актеры. А на другой территории есть люди, которые обалденно играют, а есть такие, что ты не понимаешь, где они учились. И они пришли, и ты с ними что-то должен сделать, чтобы их прикрыть, чтобы пришел зритель и он не сказал: «фу, что за человек, уберите его со сцены». И мне важен этот опыт, работать с другим типом актера, который вообще ничего не умеет, и я, тогда как режиссер работаю с ним шаг за шагом. Да, мы тоже занимались не темой, а формой и говорили про человека — что мы хотим сказать и как это пронести все и это тоже как плюс, так и минус.  В реалиях мало времени, и тебе нужно быстро сделать форму. Но, как говорит Григорий Михайлович, форма придет, если у тебя хорошая команда – вы найдете все.

Сергей: да, время — это удивительное обстоятельство вне «Мастерской». Я даже снял двух главных героинь, когда работал вне мастерской. Я понимал, что не вытяну их физически. Был бы еще месяц, я бы справился, но времени не было. А расскажи про первый опыт театральный?

Арина: Первый — это «Мой дедушка был вишней». Мой диплом.

Сергей: О, повезло, наверное, не у всех был такой крутой театр- Омская драма?

Арина: да, ну там свои конечно плюсы и минусы, естественно, как в любом театре свои подводные течения, много вопросов, но мне повезло именно с актерами

Сергей: Ты их долго выбирала? Сама?

Арина: Я прилетела, там уже ставил Рома Габриак на большой сцене. Я подхожу к нему и говорю: «Рома, ты кастинг проводил?»  Он сказал: «Да». И я подумала: «Ой, я вот никогда кастинга не проводила, я, наверное, не буду проявлять жесткость». Я просто вызывала артистов на беседу, и поскольку книга про семейную простую историю, мне было важно просто поговорить про жизнь. Таким образом, я понимала, с кем мне будет комфортно, а с кем нет, с кем мне будет комфортно репетировать такой материал, и никто не сломает постановку изнутри. Плюс мне навязали еще два состава, и я их сделала. И тогда я не могла сказать нет, но сейчас я понимаю, что в итоге получились два разных спектакля. Не всегда актер попадает в твою тему, в твой способ, это редкий случай и легкие репетиции.   А когда тебе просто дали человека и сказали: «Он будет здесь», это другая история и другой опыт.  А как ты пришел к режиссуре?

Сергей: у нас же был актерско-режиссерский курс. Мы вообще все всё сделали.  Но у нас многие учились на режиссуре, и не стали режиссерами, и наоборот. А я на курсе, особенно последние годы был заводила, все было на мне. А потом, я же ушел из «Мастерской». И 8 лет проработал в театре «На Васильевском». Там была очень крутая чисто актерская школа, я окунулся в нее. Там был Бубен, Туманов. Это был огромный объем работы и очень интересные роли. У меня все началось с организационных вопросов. Я умею собирать людей. Григорий Михайлович, кстати, силен именно в этом (как я сейчас его классно сравнил с собой). Компанию создать – это же крутая штука. Вот у меня как-то это получилось на курсе, а потом вот Катя Гороховская (актриса, режиссер — однокурсница Сергея) предложила сделать «Пять вечеров», она захотела сыграть это. Мы хотели, чтобы спектакль поставил Александр Баргман, но потом мне предложили начать репетиции, потому что Григорий Михайлович хотел сделать это сам, но потом он не смог, и я решил взять все на себя и началось. Могу сказать, что я силен в разборе пьесы. Я с этой стороны зашел: разбирать, ковыряться, копаться. А потом случился Саратовский ТЮЗ, я написал сценарий «Роенья - дочь разбойника»- месяца четыре репетировал. Это очень крутой театр, малая сцена. Мне очень повезло, там очень классно, но везде есть свои подводные камни.

Арина: это вот как раз у меня недавно в интервью спросили как раз про процесс «сепарации» от «Мастерской». Мне кажется, это интересно исследовать это слово. «Мастерская», действительно, стала домом, здесь родные люди, родные стены. Как Олег Семенович Лоевский рассказывает про Праудина, что тот говорил: «Убей учителя в себе». Мне кажется самое сложное – это найти еще свое. Не только делать как наш мастер, Григорий Михайлович, с его видением, а ставить так, как нравится тебе, как ты чувствуешь и свое видение и мироощущение раскрывать — вот это моя интересная история.

Сергей: Ты что-нибудь нащупала уже? Что тебе на данный момент интересно? Что тебя привлекает?

Арина: Я перехожу в разные форматы. Например, поехала на семинар по «театру. doc», хотя я до этого ничего не знала о документальном театре, потом была на лаборатории. И там задача за неделю сделать спектакль, при том, что актеры не умеют играть. В том плане, что они как в «Мастерской» не умеют играть. Они все из разных школ и часто боятся отвернуться от площадки, потому что их невидно будет и они привыкли играть лицом в зал.  И это такие вызовы, которые нужно преодолеть, но за счет этого рождаются какие-то решения. Половина не получается, но и это здорово. Фраза «Ошибка - божья благодать», которую мы все говорим на «руке» перед репетицией, она вдохновляет. И я даже если что-то не поучилось, говорю себе: «О’кей, это не работает». Я могу либо довернуть этот прием, либо отказаться от него. Я ищу баланс в этом, потому что, когда я смотрю спектакли в других городах и вижу, что это вообще не по нашей школе, но меня держит: у меня есть эмоции, у меня есть катарсис и это здорово. Вот ты говорил, что уходил на 8 лет из театра, это как?

Сергей: Мы же с курсом должны были стать театром, но не стали, поэтому мы разлетелись кто куда, и это было очень жёстко.

Арина: Расскажи о своем актерском опыте, есть ли у тебя предвзятое отношение к режиссерам?

Сергей: Я уже много этапов прошел, но на данный момент, как я уже говорил, мне важна тема, потому что я сейчас такой капризный, наглый артист, я ушел отовсюду, отказывался от всего. Мне важно попадает в меня тема или нет. Например, спектакль театра им. В.П.

Комиссаржевской «Трепет моего сердца» - сначала меня не тронул, а потом стал читать, слушал какого-то философа, поехал на Алтай, вернулся, что-то понял, сказал Саше Баргману (режиссеру): «Я понял, как это делать».

Режиссеры разные: Анджей Бубен был очень лёгкий, Владимир Туманов, наоборот, был очень жесткий. Вообще, после «Мастерской» идти куда-то это очень тяжело. А я еще отработал в Театре им. Андрея Миронова и сломя голову убежал оттуда. У меня была задача поработать с разными режиссерами и актерами вне школ, а потом, когда вернулся сюда у меня все соединилось.

Арина: Я очень ответственная, и, если я не успеваю подготовится к репетиции — у меня начинается паника. Но часто бывает так, что ты если включен в репетицию, ты можешь здесь и сейчас находить. Не стоит бояться делать шаг влево или шаг вправо – пробовать что-то.

Сергей: Актеры Театра на Васильевском Юрий Леонидович Ицков и Надежда Леонидовна Живодёров дали мне классный совет: «Иногда не надо готовиться к репетиции, какой есть у тебя сегодня настрой, так и хорошо. Сегодня ты такой». Вообще, я очень многому научился у взрослых артистов. Мне реально здесь в «Мастерской» не хватает наблюдения за взрослыми артистами —  как они готовятся к репетиции, сидят с тетрадками. Это очень круто.