ЖИВЫЕ КАРТИНЫ БЛОКАДЫ
ЖИВЫЕ КАРТИНЫ БЛОКАДЫ
Премьерный спектакль «Живые картины блокады» – совместный проект театра-фестиваля «Балтийский дом» и государственного Эрмитажа к 80-летию полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады. На сцене оживают картины-полотна и картины-события из воспоминаний сотрудников музея, которые во мраке войны думали о свете будущего.
ЭТО ЛЮДИ ИЛИ СВЯТЫЕ?
Черно-белые конусы декораций мгновенно погружают в жанр мемуаров и служат фоном для беседы с автором сценария и режиссёром Игорем Коняевым:
– Воспоминаний опубликовано много, но впервые мне в руки попала книга не про то, как тяжело выживать, а о том, как жить. Письма и дневники служителей Эрмитажа ошеломляют простыми истинами: сколь важно всё время помнить, что ты человек. Если перестать сопротивляться обстоятельствам, можно быстро прийти в негодность человеческую. Казалось бы, чего проще, в момент эвакуации особой кладовой прикарманить царский перстень, снести в скупку Фаберже на Невском и гарантировать себе жизнь. А они спасают исторические ценности, пишут научные труды, празднуют юбилей Низами, радуются удачно сделанному в окопах переводу. Умирая, крупные коллекционеры отказывались обменивать на хлеб и сохраняли картины, книги, рукописи, завещали их государству, народу. За каждой строчкой хроники ты видишь людей, для которых не стоит выбор: съесть кошку или поделиться с ней своим скудным пайком. Это люди или святые?!
Режиссер надеется увидеть в зрительном зале и молодежь. В постановке заложен мощный заряд созидательной душевной энергии. Правильно ли живем? На те ли ценности опираемся? Не пора ли достать с советской полки не модные, но такие важные понятия, как общность, гуманизм? Мир после войны ценили в каждой семье, тянулись друг к другу, собирались во дворах, выносили всё, что есть, на общий стол и радовались тому, что живы.
– Я буду считать свою задачу выполненной, если на нашем спектакле у зрителя возникнет сочувствие и сопереживание. Постановка камерная, в нее вошла только часть историй, но каждая цепляет, царапает, проверяет, жива ли твоя душа. Не зачерствела? Не превратилась в булыжник?
НЕВОЗМОЖНО ПОБЕДИТЬ НАРОД, В КРОВИ КОТОРОГО ПОДВИГ
Самые молодые участники постановки артисты Герман Чернов и Иван Чигасов уверены, что ровесникам будет интересно расшифровать и заштриховать историю блокады судьбами конкретных людей.
– Этот проект – яркое напоминание о сплетении звезд и судеб моих родных, – для Германа Чернова «Живые картины блокады» – вторая премьера в «Балтийском доме». – Я мог родиться здесь, мой прадед жил в Ленинграде, но в блокаду уехал в Свердловск, куда были эвакуированы коллекции Эрмитажа. Другой прадед погиб под Житомиром, не увидев сына, родившегося в сталинградском окопе. В семье мы бережно относимся к прошлому, по крупицам его собираем и храним. Я вырос в городе-герое Волгограде, которому тоже выпала тяжёлая доля, учился в кадетском корпусе, нес вахту на Посту №1. Тема Великой Отечественной войны всегда рядом со мной. Мне нравится, что наш спектакль создан на основе мемуаров. Пафос мешает сохранению правильного воспоминания, более ценно увидеть и услышать человека, его мысли, переживания, восприятие мира, тогда понятие подвига наполняется для тебя судьбами конкретных людей.
– Впервые я так близко подошел к теме блокадного Ленинграда. Угол зрения, который предлагает Игорь Григорьевич, интересный: как люди сохранили человеческое в абсолютно катастрофических условиях. Мне хочется передать ровесникам то откровение, которое настигло в этой работе: человек, его воля и разум сильнее войн, – продолжает разговор Иван Чигасов. – Может быть, кто-то после спектакля, как и я, проходя мимо Атлантов, дорисует в воображении пробоины в крыше, звук сирен и бомбежек, а зайдя в зал Рембрандта, сравнит сегодняшнюю красоту с зияющей пустотой глазниц-подрамников с военных фотографий. И возникнет связующая нить от тех до нынешних времен.
Егор Лесников из поколения, которое родилось в год переименования Ленинграда в Санкт-Петербург, когда сквозняки перемен выветривали привычные ценности.
– Мне важно, чтобы то время помнили и чтили. Для нашей семьи война – во многом личная история. Бабушка полтора года прожила в блокаде, рассказывала, как было страшно и трагично. Мне близка и понятна каждая строчка, каждая реплика в нашем спектакле-рассказе о людях, ученых, работниках культуры, которые сберегли ценности и сохранили свою человечность, идеалы. Реалистичности материалу добавляет недавняя история моего дяди, которого мы вывезли из Мариуполя. Он несколько раз под бомбежками ходил в квартиру и спасал книги. Кажется абсурдным, когда надо думать про спасение собственной жизни, он пытался сберечь книги, труды человеческие в нечеловеческих условиях. Уверен, спектакль должен отозваться в людях.
– Материал зацепил с первой читки. Когда режиссер попросил подумать и осмыслить текст, было несложно: мы в этом выросли, мы на этом воспитаны, – поддерживает беседу актер Александр Чередник. – Я вырос в Белоруссии. Босоногими пацанами каждое 9 мая мы пристраивались к колонне с цветами, оркестром и шли к могиле Неизвестного солдата. Это было простым, естественным, как дышать. Великий дух народа жил в каждом, и этого нельзя забывать. Для меня «Живые картины блокады» – мой личный вклад в наш сегодняшний день, возможность сказать желающим переписать историю, что невозможно победить народ, в крови которого подвиг.
/slider
ОНИ ВСЕ АТЛАНТЫ
– Оживлять блокаду тяжело. Книгу читала и рыдала, слишком яркими личными картинками отзывается, – делится актриса Мария Рубина. – Каждый день передо мной фотография папы с подписью: «Гоше 5 лет». Изможденный, в рваных одежках ребенок, который в блокаду с театром Брянцева, где служил мой дед, жил на Моховой, лазил с другими детьми в театральный подвал, находил дагерротипы и слизывал с них состав. Никогда не забуду рассказ, как в день рождения один из актеров подарил ему на тарелочке кусочек хлеба, а сам умер через несколько дней от голода. Поэтому за текстом роли тянется огромный след эмоций. Всё время думаю, как они это сделали?! Они все Титаны, они все Атланты.
– Именно в этой работе меня настигло осознание, что совершили музейщики в годы войны, чтобы спасти нашу гордость, нашу славу, наш Эрмитаж. Умом не постичь этот подвиг, – заслуженная артистка России Валентина Виноградова продолжает разговор. – Признаться, сначала все виделось значительно проще и легче, но с первых репетиций процесс оказался сложнее, чем работа над пьесой, где можно спрятаться за характер героя. Игорь Григорьевич сразу видит пустоту, фальшь, требует проживать каждое слово. Работа трудная, но бесконечно увлекательная. Надеюсь, что у зрителей случится контакт с материалом. Но сначала должно случиться у нас, актеров. Подпитываемся не только книгами, помогают семейные рассказы про блокаду. Моя свекровь до конца своих дней благодарила мать и ее прозорливую привычку сушить сухари, когда ничего еще не предвещало беды. Эти корочки стали настоящим сокровищем в блокаду и спасли жизни трех дочерей. Каждый сможет найти для себя трогательную историю, ведь иногда достаточно одной фразы, чтобы иголочка попала в самое сердце.
Соткать атмосферу времени помогают научный консультант Елена Соломаха, автор видеоконтента Сергей Дробышев, художник по свету Виктор Незнанов и сценограф Дарья Здитовецкая.
– Сцена становится не просто пространством для драматического действия, но и холстом для трансляции информации. В спектакле много архивного материала, уникальных фотографий, спасенных полотен, – рассказывает Дарья. – Декорации придуманы так, чтобы можно было транслировать художественный материал, быстро менять визуальный ряд и оживлять картины.
Премьерные показы «Живых картин блокады» пройдут на сцене Эрмитажного театра, который стал полноправным действующим лицом спектакля, и на Малой сцене Театра-фестиваля «Балтийский дом».
+Ирина Мохова
Фото: пресс-служба Театра-фестиваля «Балтийский дом»