ЕЛЕНА ЗАБРОДИНА: ЛЮБЛЮ СОВЕТСКИЕ ПЕСНИ

Концертом «Музыка души моей» 4 апреля актриса театра музыкальной комедии, заслуженная артистка России Елена Забродина отметит двойной юбилей – «Соточку», как говорит сама героиня праздничного вечера, сложив две круглые даты: со дня рождения и с начала работы в театре. О творческом пути, о семье и театре, друзьях и партнерах, любимых спектаклях и музыке советских композиторов мы поговорили незадолго до концерта.

– Юбилей – это не только праздник, но и повод оглянуться, вспомнить важные события и людей, с которыми они пережиты. Давайте начнем издалека: в начале 1980-х вы приехали покорять Ленинград…

– По окончании школы – общеобразовательной и музыкальной – мне пришлось пропустить целый год, прежде чем отправиться поступать в вуз. Родителям требовалась помощь: надо было ухаживать за сыном старшей сестры, моим племянником, которому в тот момент едва исполнилось семь месяцев. Год я работала пионервожатой в школе и помогала родителям, и в конце концов Саша стал называть меня мамой. Это, кстати, стало большим сюрпризом для моих одноклассников.

В апреле приехала в Ленинград, где жила сестра. К этому времени она нашла мне педагога по вокалу. Ею стала Лина Борисовна Архангельская, в числе учеников которой была, например, Ирина Понаровская. С ней я и прошла весь путь до поступления в училище имени Римского-Корсакова, где в тот год курс артистов музыкальной комедии набирал Владимир Егорович Воробьев. Она же помогла мне правильно выбрать педагога по вокалу на курсе – Лину Александровну Ермакову, солистку Театра музыкальной комедии.

Как сдавала экзамены, помню, словно вчера. Это был невероятный восторг: я словно летала, подбадривала всех, кто был рядом, заражая своим смехом. Вот на такой волне и поступила. Кстати, за это мое качество в детстве бабушка называла меня «девчушка-хохотушка» – в любой ситуации, когда люди, испытывая стресс, бросаются в слезы, я смеюсь и стараюсь всё перевести в шутку. Свойство психики у меня такое, своего рода защитная реакция.

– Как родные отпустили вас «в артистки»?

– У меня была замечательная поющая семья, но представителей творческих профессий в ней не припомню. Папа – машинист тепловоза с потрясающим чувством юмора и замечательным голосом, мы всегда были с ним на одной волне. Мама – врач, тоже прекрасно пела, но была строгой, и я ее немного побаивалась. Оба они хотели, чтобы я в том или ином качестве продолжала их дело. Я же, сколько себя помню, пела всегда. А став солисткой хора в музыкальной школе, перепела весь репертуар Детского хора центрального телевидения, объездила невероятное количество городов с этим коллективом и просто не представляла свое будущее без сцены. Так что родные видели: мое стремление стать артисткой не минутная прихоть. И я очень благодарна им за то, что они поддержали меня.

Уже после того как я поступила, родители перебрались в Ленинград, и, конечно, пришли ко мне на спектакль. А меня вместе с однокурсницей Леной Зотовой еще студенткой взяли в Театр музыкальной комедии. Только не в солистки, а в вокальный ансамбль на «подпевки». Так что впервые папа увидел меня на спектакле «Ордер на убийство» в оркестровой яме, откуда мы с Ленкой подпевали солистам. Дома на вопрос «Как там наша актриса?» – папа в своем стиле сказал: «Нормально. Работает в яме «лялякой».

– А когда удалось перебраться из ямы на сцену? Помните свой первый настоящий спектакль?

– Мюзикл «Путешествие Нильса с дикими гусями» мы сыграли на втором курсе, и он сразу был включен в репертуар театра, в нем играли и профессиональные солисты театра, у которых мы учились. В «Нильсе» мы поначалу изображали всех персонажей – индюков, кур, гусей, оленей – прошли весь «зоопарк». А когда наш мастер распределил роли, я оказалась назначена сразу на Нильса, сороку и лиса Смирре. Три роли! Большая сцена! Конечно, я была в шоке. В ходе репетиций за мной остались Нильс и сорока, но песенки Нильса я помню до сих пор. И не только я, между прочим. Потому что спектакль получился замечательный – блестящая музыка Шаинского, невероятные декорации – и долго сохранялся в репертуаре. Я успела побывать в декрете, вернуться, и уже моя подросшая дочка выучила песенки Нильса и его реплики. А однажды даже взялась подсказывать мне из зала, когда в затянувшейся по ее мнению сценической паузе она решила, что я забыла слова.

– Страшно было выходить перед огромным залом?

– До жути! Прямо умираешь! И, кстати, до сих пор. Но страшно только до того момента, как из темноты кулис шагнешь в свет. Дальше, словно по волшебству, всё преображается, и от страха – ни следа. А еще могу сказать, часто после выхода на сцену из репетиционного пространства у актеров бывает сложный период «притирания» к декорациям, реквизиту, костюму. У меня этого нет. Каждый элемент на сцене дополняет и помогает закрепить образ, который я уже выстроила внутри себя для своей героини.

– Театр музыкальной комедии и оперетты строится на системе амплуа. А вы существуете словно вне системы. Яркость созданного характера на сцене и образное исполнение стали вашими визитными карточками.

– Не устаю благодарить за это своих педагогов, прежде всего, Лину Александровну Ермакову – потрясающую актрису и просто божественную женщину. Она всегда говорила мне: «Не занимайся «звучкодуйством». Всегда понимай, про что поешь, и слушай других певцов». Думаю, если бы я стала методично слушать классическую оперетту, скорее всего, пела бы партии героинь. Но в театре Владимира Воробьева был другой репертуар. И потребности в актерских силах и особенностях звукоизвлечения были другие – не через амплуа, а через характер персонажа, через свое внутреннее «я».

– Большую часть вашего актерского багажа составляют романсы и песни. Откройте секрет: что необходимо для того, чтобы за короткий номер не только рассказать историю, но и создать характер?

– Положа руку на сердце, должна сказать, что научить образному исполнению нельзя. Но этому можно научиться. И самое главное при этом – не переставать учиться. Если останавливаешься, всё – садись, вяжи носки. Признаюсь, мне повезло: в мою жизнь время от времени приходят люди, которые заставляют думать, искать что-то внутри себя и подбирать средства, чтобы выразить это в музыке.

Очень многое в понимании того, как исполнять романс или песню, дал мне Миша Аптекман, благодаря которому на малой сцене Театра музкомедии появился легендарный спектакль «Я другой такой страны не знаю». Это был безумно талантливый музыкант. Я бесконечно доверяла ему. Предлагая новое произведение, он расписывал для вокалиста всё – от мелодии до акцентов и дыхания. И требовал понимания, о чем поешь – только в этом случае из романса, песни может получиться произведение искусства. Именно он подсказал мне прислушаться к исполнению Аллы Баяновой, к тому, как она ведет музыкальную фразу, как рассказывает историю… И еще один мой учитель – Лена Буланова, замечательная пианистка и моя прекрасная подруга, много лет проработавшая в нашем театре. Мы с ней сделали не одну эстрадную программу, в которых она выступала и как концертмейстер, и как музыкальный руководитель.

– Спектакль «Я другой такой страны не знаю» / второе название – «Краткий курс истории ВКПб»/ был выстроен по принципу «джук-бокса»: сюжетная канва в нем была встроена в череду сменявших друг друга музыкальных номеров. Как думаете, сегодня возможно продолжение этой музыкальной истории страны, ведь почти тридцать лет прошло – есть что прибавить…

– Такой проект сегодня невозможен. Нет в современном театральном мире людей, которые могли бы рассказать молодежи о том времени и о той стране, которой уже нет на карте. Нам невероятно повезло, что в тот момент звезды сошлись, и собралась замечательная команда, благодаря которой и родился спектакль. Это и Александр Аркадьевич Белинский, осуществивший постановку, и Миша Аптекман, «связавший» эту музыкальную историю, и балетмейстер Наташа Соловьева… А какие были декорации – простые и в то же время «говорящие», какие артисты! На сцене не было ни одного «холодного носа».

Все это рождало отклик у зрителя. А ведь не все песни звучали целиком, какие-то были только обозначены музыкальной фразой, строчкой текста. Но зал считывал, потому что эта музыка – в глубине памяти у всех, кто жил в то время.

Кстати, задумка сделать продолжение этого спектакля – вторую часть – была. И если бы Бог дал пожить Мише подольше, уверена, это было бы грандиозно.

– Как в вашей театральной жизни появилась эстрадно-песенная составляющая?

– В начале 2000-х Александр Аркадьевич и Миша придумали классный концерт «Золотые шлягеры» на музыку наших композиторов – Цветкова, Успенского, Петрова, Шварца… Тогда все они еще были живы. В нем принимали участие Зоя Виноградова, Люда Сенчина… Я пела «Голубые города», «Романс Книгиной», «Снега России», и для меня возможность исполнять эти песни и романсы стала настоящим праздником. Потом многое из репертуара этих композиторов-песенников было сольно и в дуэте с Витей Кривоносом спето в конкурсе «Весна романса» на сцене «Октябрьского». А позже у меня появилась концертная программа «Компот с огурцом» в театральном центре «На Коломенской» со вторым мужем, артистом Театра имени Ленсовета Сашей Блоком. Номера в ней были абсолютно не сочетаемы между собой – мюзикл, оперетта, романс и бардовская песня. Но этот «компот» был просто замечательный, и сам стиль такого выступления – театрализованная эстрада – мне очень близок.

– Вы сказали про семейный дуэт, а как ваши мужчины принимали вашу театральную жизнь, ведь это репетиции, гастроли, поздние возвращения?

– Мне очень повезло с мужьями. Просто катастрофически. Таких мужей уже просто не делают – выкройка, наверное, потерялась. Первый муж – Володя Беляев был потрясающий, и соединил нас, несмотря на сложные обстоятельства, театр. Хотя прежде, чем мы стали мужем и женой, пережили всякое – хоть кино снимай! Поддержала нас Зоя Акимовна Виноградова, за что я ей бесконечно благодарна. И если бы он скоропостижно не ушел в пятьдесят лет, мы бы и дальше жили душа в душу. Со вторым мужем мне тоже повезло. Но ушел он тоже внезапно и скоропостижно… Оба они поставили передо мной такую высокую планку, до которой с тех пор никто еще не дотянулся. А тыла у меня сегодня нет. Всё на мне.

– Кто-то еще в вашей семье избрал театральную судьбу?

– Аня, моя дочка – она выросла в театре. Но на одной сцене со мной (и это не сцена Театра музыкальной комедии) оказалась случайно. Как-то раз любимая Олечка Лозовая – потрясающе талантливый человек и моя партнерша в театре, с которой в последнее до ее ухода время мы очень дружили, предложила сыграть вместе «Любовь и голуби». Собрала команду, пригласила артистов, начали репетиции. Одну из ролей должна была играть наша солистка Валя Михайлова. В общем, репетиции начались, а у Вали то одно, то другое – все время отсутствует. И тут Оля говорит моей Ане, которая была в зале: «Ну что сидишь? Иди хоть реплики покидай». Так и втянула ее. И премьеру уже Аня играла. Хотя я была категорически против и на сцене ей никаких поблажек не давала: мама я дома, а здесь мы партнеры.

Я очень люблю своих детей. Внука Костика считаю и своим ребенком тоже – он ведь растет со мной, и сам меня бабушкой не называет. Называет «Бу». Кстати, вижу в нем очень сильные актерские задатки, и чувство юмора у него потрясающее. Но, признаюсь, я его немного избаловала.

– Остается ли время и желание на что-то еще кроме театра?

– Года четыре назад я начала заниматься педагогикой – преподаю эстрадно-джазовый вокал. Учу так, как учили меня мои педагоги. Даю то, что знаю. И те, кто следят за моей работой, говорят: «У Забродиной поют даже табуретки». Горжусь, что сегодня у меня есть ученица (я занимаюсь с ней уже три года), которая делает очень большие успехи и прекрасно поет песни из репертуара Уитни Хьюстон, Селин Дион, Кристины Агилеры. Всё, что я ей могла дать, она взяла и обещает стать потрясающей исполнительницей. Осознав это, я испытала такое счастье, какое даже представить нельзя.

– А в театре молодым актерам помогаете, передаете свой опыт?

– Персонально ни с кем не занимаюсь. Но с теми, кто мне близок, могу тет-а-тет поговорить, что-то отметить, указать на то, что они могут сделать лучше. Из тех, кого по-настоящему люблю и считаю, что могу говорить с ними, зная, что меня услышат, могу назвать Настю Лошакову и Ромку Вокуева. Ребята не так давно пришли в наш театр, но пришли уже настоящими артистами, очень хорошо профессионально подготовленными. А я прекрасно помню по себе, как важно, чтобы в творческом коллективе кто-то поддержал тебя, протянул руку. Вместе мы выпускали спектакль «Кабаре для гурманов» на малой сцене, на выпуске и сблизились.

– Сразу две даты вы отмечаете сольным концертом. Расскажите, что за программу выбрали, чем будете радовать зрителей?

– Концерт возник спонтанно. Обычно в знаковые даты артист играет любимый спектакль, но сегодня многие мои спектакли ушли, и повторяться в тех, которые остались в афише, не хотелось. И тогда руководство театра предложило мне исполнить сольную программу. Вот тут-то и подступил тот самый «страх за сценой». Ведь на концерте, когда ты один на один с залом, ответственность совсем другая – разделить ее с партнерами в полной мере не получится, хотя вместе со мной будут мои замечательные коллеги-солисты.

Я долго сомневалась, а когда поняла, что концерта не избежать, открыла дома шкаф с нотами, перебрала и поняла, что если исполнять хотя бы по одному номеру из сборника, и через год не закончу. А ведь все они были в моей жизни – прямо скажу, напела с три короба. В общем, поскольку я люблю советские песни, а с Андреем Павловичем Петровым мы дружили, сам собой возник целый пласт музыки, который и составил основную часть концерта. Будут романсы, песни из кинофильмов, оперетт, конечно, ну и немного эстрады советских авторов и, прежде всего, Андрея Петрова. И это та музыка, которая очень мне по душе.

+Дина Калинина

Фотографии предоставлены пресс-службой Театра музыкальной комедии