ЮРИЙ АЛЕКСАНДРОВ: КАКИМ БУДЕТ НОВЫЙ ПЕТР I?

ТЕАТР МУЗЫКАЛЬНОЙ КОМЕДИИ 2, 3, 4 ДЕКАБРЯ ВЫПУСКАЕТ НОВЫЙ МЮЗИКЛ «ПЕТР ВЕЛИКИЙ» – ПРОЕКТ, РАБОТА НАД КОТОРЫМ НАЧАЛАСЬ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ НАЗАД. ПРОЙДЯ ЗА ЭТО ВРЕМЯ ОГРОМНЫЙ ПУТЬ ОТ ЗАМЫСЛА КОМПОЗИТОРА, ОЧАРОВАННОГО ИМПЕРСКИМ ОБЛИКОМ ЛЮБИМОГО ДЕТИЩА ПЕТРА I – САНКТ-ПЕТЕРБУРГА, ДО ЭПИЧЕСКОГО БАЙОПИКА, ПРИУРОЧЕННОГО К 350-ЛЕТИЮ ИМПЕРАТОРА, ПОСТАНОВКА ВОТ-ВОТ ОБРЕТЕТ СЦЕНИЧЕСКОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ. О ТОМ, КАК СДЕЛАТЬ «ДАТСКИЙ» СПЕКТАКЛЬ, СОХРАНИВ ЕГО ОФИЦИАЛЬНЫЙ КОНТЕКСТ И ОТВЕЧАЯ ВКУСУ ПОКЛОННИКОВ МЮЗИКЛА, ГОВОРИМ С ПОСТАНОВЩИКОМ – НАРОДНЫМ АРТИСТОМ РОССИИ ЮРИЕМ АЛЕКСАНДРОВЫМ.

– Какая первая мысль была, когда вы получили предложение театра поставить мюзикл про Петра Первого?

– Что я влип. Предложение было совершенно неожиданным и в какой-то момент даже насторожившим. Потому что, по сути, мне предстояло «лечь в чужую постель», в которой уже побывало несколько режиссеров, каждый из которых внес что-то свое в этот материал (за время подготовки проекта постановочная группа дважды менялась. – Ред.). С точки зрения либретто ко мне в руки попало довольно пространное описание жизни Петра, всем нам вполне известное, но заново открытое для себя иностранными авторами, которые посчитали, что вставить в проект необходимо едва ли не все. На сегодняшний день у нас 32 картины, в которых Петр предстает и мальчиком, и зрелым мужчиной. При этом музыка меня приятно удивила: композитор – высочайший профессионал. Хотя с точки зрения жанра у него получился промежуточный формат – между оперой и мюзиклом. Так что самое сложное для меня сейчас – найти точки соприкосновения в этом жанровом двуличии. Потому что оно размывает адрес постановки – если это молодежь, какие-то исторические сцены могут быть ей не интересны, если публика постарше, ее может раздражать то, что составляет мюзикл. Когда объектом внимания этого жанра становится вымышленная фигура – Дон Кихот, Сирано де Бержерак, – ее история ложится на мюзикловую основу. А когда перед тобой великий государственный деятель, должны работать другие приемы.

– Но ведь у вас есть возможность скорректировать что-то в работе с автором либретто Константином Рубинским, который проделал большую работу и в тандеме с иностранным автором, и индивидуально…

– Основной принцип, по которому собрано либретто, сродни киносценарию, где смена картин происходит «по щелчку». И он все-таки уже сформирован. Но мы постарались сгладить его за счет музыкальных переходов, выявления главных линий в развитии образов персонажей, за которыми было бы интересно следить. Так, например, мы выстроили линию Петра-страдальца – лидера, который сомневается в своих поступках. Такой герой – не частый гость на российской сцене. Невероятную трансформацию переживает в нашей истории первая жена Петра – Евдокия, образ которой из девочки-хохотушки становится поистине трагическим. Очень интересным получается образ старца Досифея, который я тоже предложил подкорректировать, чтобы уйти от стереотипного «оперного злодея» – все-таки у этого человека своя правда.

– Получив для работы материал, вместе с ним вы получили и сформированную труппу проекта, которая довольно давно была собрана в ходе кастинга. При этом обычно вы стараетесь задействовать основной состав коллектива, избегая кастинга.

– Это правда. Когда я ставлю оперетту, хочу, чтобы в моем спектакле репетировали все солисты театра. Труппа – главное. Она предполагает коллективную ответственность. В случае со сборным коллективом, как я работаю сейчас, каждый отвечает сам за себя. И это, конечно, осложняет работу, потому что у таких артистов очень сложные графики –  они заняты в разных проектах, переезжают из города в город. Это организационно отягощает процессы. Что касается состава нашего «Петра», могу сказать, что я доверился музыкальному руководителю постановки – Алексею Нефедову, который лучше меня знает возможности приглашенных артистов. И могу сказать, что исполнители подобраны очень хорошо – самые яркие звезды мюзикла – так что мне остается только наслаждаться их работой.

– Вы сказали, что были приятно удивлены музыкой Фрэнка Уайлдхорна. А «русский след» в ней есть?

– Композитор явно успел многое послушать из русской классики. В массовых сценах слышен славянский стиль – где-то «Борис Годунов», где-то «Хованщина». И, в целом, это очень удачные заимствования, например, в колыбельной Натальи, матери Петра. Это вообще очень удачный номер, который мне хочется вывести из категории детского. Большая часть из него – это плач, стон.

– Работа над новым мюзиклом в Театре музыкальной комедии для вас уже не первое обращение к образу Петра Первого. Вы ставили комическую оперу «Ливонский плотник, или Петр Великий, царь русский» Гаэтано Доницетти. Каким будет новый Петр?

– У Доницетти Петр – кукла, фигура почти сказочная. Ничего общего с реальным персонажем она не имеет. Выдумка. Там я с удовольствием играл в неправду. Здесь есть сцены, где соврать нельзя, – например, сцена сумасшествия Петра, когда он начинает понимать, что теряет всех – прежде всего, сына, изменившего ему. Очень сильный эпизод. И таких по всему спектаклю немало. Некоторые я постарался даже усилить, взяв «скребок» и сделав довольно «прилизанный» текст и «лакированные» образы более «шероховатыми». В том числе с точки зрения пластической и танцевальной партитуры. Мне не нужен балет в привычном понимании. Нужна выразительная пластика, особенно в массовых сценах.

– А что насчет художественного решения проекта? С Вячеславом Окуневым вы выпустили уже множество спектаклей.

– Вячеслав Окунев тоже успел поработать на идеи других режиссеров. Я лишь высказал одно пожелание: чем меньше декораций, тем лучше. Несколько сцен мы придумали вместе. Слава – опытный художник мюзикла и понимает жанр. В этом смысле я ему всецело доверяю. Помимо этого огромная работа  предстоит художнику по свету и по видео. А на 32 картины предполагается около ста световых положений.

– Ваша первая встреча с Театром музыкальной комедии состоялась в 2005 году. С тех пор вы поставили несколько разных спектаклей. Как изменился театр за это время?

– «Синяя Борода», которую я выпустил в 2005 году, для меня была не просто спектаклем. Это был вызов, постановка, которая должна была произвести скандал! Мы обнажили  ситуацию замершего, остановившегося театра, «локомотив» которого стоял на запасных путях. И необходим был эпатаж, чтобы о театре заговорили. После премьеры это произошло. Сейчас мне кажется, что театр сильно подрос и набрал «мышечной массы». Все, что сделано в репертуаре мюзикла – отличные работы.

+ Беседовала Дина Калинина

Материал опубликован в журнале «Театр+» № 28 (ноябрь 2022).