ИГОРЬ ЛАРИН: ТЕАТР «МОНПЛЕЗИР» – ТЕАТР, СОЗДАННЫЙ ДЛЯ ДУШИ
Театральный Петербург давно любит и ценит творчество артиста и режиссера Игоря Ларина, а его авторский театр «Монплезир» с момента своего основания был героем фестивалей и площадкой для творческих экспериментов и изысканной работы по извлечению смыслов и подтекстов. В этом сезоне театр отметит красивую дату – 35 лет. В начале юбилейного сезона Театр+ встретился с основателем театра и расспросил, как быть все время новыми и при этом оставаться верными себе.
– В этом году театр «Монплезир» отмечает юбилей – 35 лет. С чего начался ваш театр?
– Театр «Монплезир» родился в 1989-м году с постановки моего моноспектакля «Мой первый друг», который до сих пор идет на нашей сцене. Начался театр с моноспектаклей в моем исполнении, а потом начал обрастать другими актерами. Сначала мы сделали спектакль со старейшим артистом БДТ Изилем Захаровичем Заблудовским «Станционный смотритель» в рамках театра «Монплезир», а потом я ставил его юбилейный спектакль по просьбе Кирилла Лаврова уже в БДТ.
Параллельно я работал в разных театрах как режиссер и как художественный руководитель. В 1991 году меня как модного студийного режиссера пригласили в Александринский театр, где мы подружились с Галиной Тимофеевной Карелиной. Мы с ней сделали несколько спектаклей, в том числе «Пиковую даму» и «Чайку» – это был спектакль на двоих, построенный на контрасте: студийный сумасшедший режиссер и академическая актриса. Великолепный фестивальный проект объездил весь мир: были в Америке, в Корее, Европе.
Потом театр «Монплезир» переехал со мной в Москву, где я работал восемь лет режиссером на телеканале «Культура». Тот период запомнился зрителям по спектаклю «Декабристы» по Л.Н. Толстому, по его неоконченной повести, с которым мы поездили по фестивалям, в том числе в Петербурге были на «Рождественском параде».
– Какое значение вы вкладываете в название театра – «Монплезир»?
Все эти годы театр «Монплезир» оправдывал свое название – «мое удовольствие», он, действительно, существовал в основном для удовольствия, я практически не зарабатывал на нем, я ездил по фестивалям и делал спектакли для души. В 1990-е годы я играл практически на всех малых сценах театров: на малой сцене Александринки, на пятом ярусе, потом на седьмом этаже, в «Балтийском доме», в театре им. Ленсовета, в разных музеях. Моей базой был Театральный музей, там я дневал и ночевал. Сцену мы делили с Сережей Дрейденом, он играл свои спектакли, а я свои, мы очень с ним дружили, были такие соратники-сподвижники – одинокие моно-артисты.
Повторюсь, «Монплезир» был всё время театром «для души», отдушиной. Мы ставили спектакль, приезжали на какой-нибудь фестиваль, получали призы, а потом я уезжал в свои театры и руководил ими как режиссер или как художественный руководитель. «Монплезир» был героем всех фестивалей, потому что я покорял всю критику. Все ведущие критики: и Наталья Крымова, и Марина Зайонц, и Виктор Калиш, и Александр Соколянский, и Марина Тимашева, и Марина Давыдова, и Елена Гарфункель меня любили. Я мучился, потому что, конечно, всегда хотел играть чаще и больше. Некоторые критики отдавали предпочтение моим актерским способностям, больше чем режиссерским, некоторые, напротив, ценили мои режиссерские работы, а в театре «Монплезир» я мог реализоваться одновременно и как актер, и как режиссер. У театра была бурная фестивальная жизнь, но я все время страдал, что у меня нет постоянной базы.
– Два с лишним года назад «Монплезир» наконец-то обрел дом. Что изменилось с обретением собственной площадки?
– Да, мы получили помещение на Большой Подьяческой,14. Мы сделали сами ремонт и сразу стали играть, наращивать репертуар, и «Монплезир» наконец-то зажил своей настоящей жизнью. В театре стал формировать свой круг: актеров, публики, друзей, партнеров. Здесь мы можем реализовывать все задумки, пробовать разные форматы. Я перенес на эту сцену все свои моноспектакли. Родился спектакль с экскурсией «Путь Раскольникова», который был продиктован самим местом, где расположился театр – ведь это места Достоевского. Недавно этот проект получил продолжение – «Гоголь. Петербургские повести». Репертуар пополнился новыми названиями, спектаклями на двух-трех артистов: «Петербургские недотроги» по роману в письмах А.С. Пушкина, «Станционный смотритель», «Пиковая дама».
– Чем, на ваш взгляд, театр «Монплезир» выделяется на карте театрального Петербурга?
– Конечно, театр «Монплезир» живет по другим законам, нежели государственные репертуарные театры. Большой государственный театр сегодня похож на производство, комбинат, где люди служат. А у нас совершенно иная атмосфера. К нам приходят актеры, которые хотят творчества, хотят что-то сыграть, они приходят не за деньгами, а за душой, за ролями, которых они никогда не сыграют в своих театрах – для них это счастье. «Монплезир» продолжает выполнять свою миссию – доставлять удовольствие и своим создателям, и зрителям.
Когда я работал в больших театрах, я был очень зажат временем, производством. Например, в ярославском ТЮЗе я должен был выпускать по 8?9 премьер в сезон. Да, я старался, я всё делал качественно, но это не искусство. Это качественный, надежный, верный поток продукции, который нравится зрителям, но в этом нет движения искусства вперед, это не развитие, в таких условиях нет возможности остановиться и спокойно порепетировать с актером, вырастить что-то интересное и дождаться вдохновения. А в нашем театре это есть, и это, конечно, счастье! Здесь ты понимаешь, ради чего ты работаешь. Каждый спектакль – это мини-исповедь, потому что через него ты рассказываешь о себе, о том, что у тебя болит, будь то пушкинский спектакль или постановка о блокаде Ленинграда по воспоминаниям моей мамы. «Монплезир» – домашний доверительный театр, в принципе, такой театр прославлял Станиславский, он с него начинал. Вообще, все лучшие режиссеры всегда творили в камерных пространствах и занимались вот таким интимным, очень глубоким проникновением в текст автора, в его мысли, в его подтексты. Вот это самое главное в театре, мне кажется.
– Теперь, когда у театра появился дом, какие есть планы на будущее?
– Я давно болею идеей сделать спектакль-мастер-класс по истории театральной маски: от древней Греции, комедии дель арте до современности. Очень много мыслей связанных с русской классикой, я уже давно обдумываю спектакль по пьесам Островского, хочется погрузиться в атмосферу Серебряного века. Хочу обратиться и к зарубежному материалу, например, к Бергману. Есть мысль возродить мой спектакль «Соната на троих», сценарий основан на фильме Бергмана «Персона» – это очень пронзительный женский спектакль на троих. Кроме того, приближается юбилей Победы – будут военные программы.
Будем развивать наш инклюзивный проект «Прогулки с Пушкиным». Это очень интересная история, мы уже около двух лет общаемся обществом «Родничок Надежды». Вместе с их подопечными мы сделали спектакль по стихам Александра Сергеевича и уже сыграли его на открытых и стационарных площадках. Сейчас мы придумали и подали на грант Президентского фонда культурных инициатив новый проект, посвященный поэме «Василий Теркин».
Очень хочется, чтобы у театра расширялась аудитория, и не исключено, что театр «Монплезир» будет искать новые интересные выходы на другие площадки, в том числе открытые сцены на улицах, в садах и парках. В этом году мы играли на «Книжных аллеях», в Летнем и в Михайловском садах.
Кроме того, я даже думал по поводу открытия театральной студии. У меня за плечами довольно большой педагогический опыт, сейчас я преподаю в консерватории актерское мастерство, и за годы работы у меня выработалась своя школа, «школа обаяния», назовем ее так, – программа, которая развивает не только актерские способности, но дает некую психологическую подготовку для жизни.
Очень-очень много всяких мыслей, идей и фантазий по поводу будущего. Теперь настало время их реализовать!
Беседовала Надежда Кокарева