Ваш Андрей Петров

2 сентября исполняется 95 лет со дня рождения знаменитого композитора Андрея Петрова, с именем которого связаны ярчайшие моменты культурной жизни нашей страны второй половины XX века. Фильмы именитых режиссеров с его музыкой собирали полные залы, мелодии и песни из них пользовались бешеной популярностью, звучали из каждого окна, а оперы, балеты и симфонические произведения, созданные композитором, неизменно становились сенсациями в мире академической музыки. О том, каким человеком был Андрей Петров, композитор, ставший музыкальным символом целой эпохи, мы попросили рассказать Наталию Ефимовну Петрову, жену Андрея Павловича, основавшую вместе с ним музыкальную династию Петровых.

– Наталия Ефимовна, история вашего знакомства с Андреем Павловичем замечательна. Не могли бы вы ее рассказать для наших читателей?

– Мы познакомились в 1949 году на первом курсе Ленинградской Консерватории. На курсе он был одним из самых элегантных юношей, и, конечно, обращал на себя внимание. При этом Андрей был довольно застенчив. Наша комсомольская организация обратила внимание на одиночество и оторванность Андрея от коллектива и поручила мне поддержать его и вернуть в колею общественной жизни. Я ответственно подошла к заданию. На какой-то демонстрации мы оказались в одной колонне, в одном ряду. Как-то вышло, что мы оторвались от шествия и пошли в какую-то другую, свою сторону. Все студенчество мы дружили: вместе гуляли по городу, читали книги, ходили на концерты, готовились к экзаменам. А в 1954 году, незадолго до выпуска, решили пожениться. В ЗАГСе нам предложили 23 февраля, и мы согласились на эту дату. В этот день в Ленинграде всегда давали салют, будто бы в нашу честь.

– Могли ли вы подумать тогда, что Андрей Павлович станет знаменитым композитором?

– Знаете, когда на выпускном экзамене Андрей представил свою симфоническую поэму «Радда и Лойко», о нем заговорили, как о подающем надежды талантливом композиторе. Но, признаться, я ни тогда, ни потом не чувствовала, что рядом со мной великий человек. Я прекрасно понимала значимость Андрея как композитора, но эта значимость никогда над нами не довлела. И в быту, и в общении с людьми он всегда оставался легким, светлым, отзывчивым человеком. Так было и в самом начале нашей совместной жизни, когда он работал редактором в издательстве «Музыка», а я преподавала в музыкальной школе Выборгского района, так было и потом, когда он стал известным композитором и общественным деятелем.

– Вы помните его первый успех?

– Конечно. Слава обрушилась на Андрея после выхода на экраны «Человека-амфибии». Это была его первая большая работа в кино. Фурцева сказала тогда, что эта картина – лучший подарок министерству финансов, ведь в 1962 году она побила все мыслимые рекорды по зрительским сборам. Сейчас мало кто помнит, но на фестивале фантастических фильмов в Триесте (Италия) «Человек-амфибия» получил приз «Серебряный парус». И во многом своим успехом фильм обязан музыке Андрея.

– «Нам бы, нам бы всем на дно…»

– Да, вы не представляете, насколько «Песенка о морском дьяволе» была тогда популярна. Ее пели все – от мала до велика. В том же, 1962 году состоялось знакомство и первая работа с Георгием Данелия в фильме «Путь к причалу». Гия мучил Андрея, заставлял раз за разом переписывать мелодию для песни, ставшей визитной карточкой фильма. «Ты можешь лучше», – говорил он. Именно в работе с Данелия Андрей приобрел тот опыт, который он применял потом в сотрудничестве с другими композиторами. Ну, а потом, через пару лет, был фильм «Я шагаю по Москве» и знаменитая песня Андрея на стихи Шпаликова, ставшая гимном поколения шестидесятых. Увидев эту картину, Эльдар Рязанов предложил Андрею написать музыку к «Берегись автомобиля». С работы над этим фильмом началась их дружба. С того момента Андрей был композитором практически на всех фильмах Эльдара. Это и «Жестокий романс», и «О бедном гусаре», и «Гараж», и «Вокзал для двоих», и «Служебный роман», и многие другие.

– При постоянной загруженности работой Андрей Павловича, заботы о доме, по всей видимости, легли на ваши плечи?

– Андрей отлично знал, что я не тот человек, что посвятит свою жизнь стиркам и готовкам, поэтому всегда поощрял мое желание работать. После музыкальной школы работала в Капелле, и многие годы – на телевидении, была автором и ведущей журнала «Музыкальный вестник». Я постоянно находилась в курсе музыкальной жизни. Но с реальностью чаще, конечно, приходилось соприкасаться мне, какие-то житейские дела, бытовые вопросы решала чаще я. И Оля, наша дочь, и Андрей, и я при всей близости и открытости взаимоотношений сохраняли свое «поле свободы». Мы жили, обходясь без ярко выраженного главы семьи. Никто из нас не придерживался строгого расписания дня, не было какого-то времени, отведенного на работу, обед, отдых. Но если Андрей работал, мы старались соблюдать в доме полную тишину, ходили, как мышки.

– Андрей Павлович работал дома?

– Работать Андрей предпочитал в Репино, в Доме творчества композиторов. Там было легче сосредоточиться, никто не отвлекал звонками. Он говорил, что лучше всего ему работается по утрам. При этом не любил, когда работа начинает идти слишком легко, считал, что это не очень хорошо. Наоборот, если начало бывает трудным, если двадцать раз начнешь и все равно потом перепишешь все заново, тогда, – он был в этом уверен, – есть шанс получить что-то стоящее.

– Как он отдыхал в перерывах между работой?

– Андрей всю жизнь был влюблен в Петербург, и прогулка по городу, в Летний сад, на Стрелку Васильевского острова или по набережным Невы была для него замечательным отдыхом. Очень любил природу, дачу. Иногда мы выбирались с ним на курорты в Чехию или Болгарию, но ездили не в сезон. Главными критериями для нас служили удобства, тишина и отсутствие суеты.

– Творчество Андрея Павловича было отмечено множеством наград. Какие из них он ценил больше всего?

– Больше других он ценил звание Почетного гражданина Санкт-Петербурга. Очень им гордился. Я вспоминаю, как двадцать лет назад, к 75-летию Андрея, был устроен концерт у Михайловского замка. Звучала музыка, и тысячи людей, собравшихся на набережной, каждое произведение встречали овацией. С лодок и теплоходов, от ограды Летнего сада кричали «Мы вас любим! Живите вечно!». Это был один из самых счастливых дней в нашей жизни. Искренняя любовь, настоящая, не наигранная, была ему лучшей наградой.

Беседовал Александр Ветров